продолжение...

Лия осталась ночевать в маленьком белом домике с черепичной крышей, который стоял так близко к воде, что казалось, будто волны дышат прямо под его окнами. Днем она просила Антона не уезжать.
«Останься!– упрашивала она, держа его за руку. – Ночью море рассказывает самые главные сказки. Я слышала, как шептались об этом чайки».

Антон, в котором уже не было той каменной усталости, а лишь легкая, приятная истома от солнца и соленого ветра, улыбнулся и кивнул. Он снял комнату неподалеку. Вечером они вместе жарили рыбу на гриле с родителями Лии, а когда девочка начала клевать носом, он отправился к себе, пообещав вернуться на рассвете.

Но Лия не могла заснуть. Сквозь дрему она слышала, как море меняет голос. Дневной гулкий смех сменился тихим, бархатным перешептыванием. Лунный свет, словно жидкое серебро, заливал ее комнату. Она встала, подошла к балконной двери и ахнула.

Море уже не было бирюзовым, оно стало глубоким фиолетово-серебряным. И оно было живым по-новому. По его поверхности не бежали веселые белые барашки. Вместо них плавно скользили, мерцая, сотни спокойных серебристых огоньков. Они были похожи на отражения далеких звезд, но двигались с явным умыслом — то сходясь в хоровод, то рассыпаясь в сверкающий веер.

«Лунные Блики... – прошептала Лия, внезапно вспомнив это название, будто оно приплыло к ней по лунной дорожке. – Ночная родня Брызга».

Она накинула легкую куртку, на цыпочках выскользнула из дома и побежала по теплому песку к номеру Антона. Она не сомневалась, что он не спит.

Он и не спал. Сидел на своем маленьком балкончике, смотрел на ту же лунную гладь и думал о том, как странно и прекрасно чувствовать тишину внутри себя, а не пустоту. Увидев бегущую к нему Лию в сиянии лунного света, он улыбнулся.

Через пять минут они уже стояли босиком на остывающем песке. Было тихо, и в этой тишине они услышали музыку. Это был едва уловимый, хрустальный перезвон, словно кто-то невидимый осторожно ударял тысячью тончайших стеклянных колокольчиков. Звенели Лунные Блики.

— Смотри, — схватила Лия Антона за руку и указала на лунную дорожку.

В сияющем серебристом пути появился темный, плавный силуэт. Это был Арион. Он плыл неспешно, и его спина рассекала светящуюся воду, оставляя за собой искрящийся след. Но плыл он не просто так. Своим плавником, будто дирижерской палочкой, он слегка касался поверхности рядом с плывущими Бликами.

И тогда произошло неожиданное чудо ))

Лунные Блики, послушные его незримому жесту, начали собираться. Они не прыгали, как дневные барашки, а парили. Собирались в огромный, мерцающий цветок, похожий на лотос. Потом цветок рассыпался, и огоньки выстроились в четкий силуэт плывущего парусника — того самого, что, возможно, видели эти воды сто лет назад. Силуэт растаял, и на воде вспыхнул узор, похожий на созвездие Дельфина.

— Они рассказывают истории, — завороженно прошептал Антон. — Истории, которые видело это море.

Они сели на мягкий песок, уставившись в усыпанное звездами небо. А перед их глазами, на чуть более темном небе воды, разворачивалось сверкающее кино... Вот медуза размером с остров (так море помнило древних гигантов)...
Вот танцующие силуэты (может быть, это нимфы, а может, просто игра дельфинов)...
Каждая картина рождалась из сияющих точек, жила несколько мгновений в совершенной гармонии и тихо растворялась в ночи, под тихий хрустальный перезвон...

Антон чувствовал, как этот звон проникает внутрь. Он не слышал его ушами — он чувствовал его вибрацией в груди. Каждый чистый звук будто смывал последние крупинки давней пыли с его души, оставляя ощущение невесомой, прохладной чистоты. Он закрыл глаза, и под веками продолжали плыть светящиеся образы.

Лия тихо хихикнула:
—Смотри, это же мы!

Антон открыл глаза. На воде, прямо в лунной дорожке, светился простой и ясный рисунок: силуэт высокой фигуры (это был он), силуэт маленькой фигуры с торчащими в стороны косичками (это была Лия), а между ними — пушистый комочек (это, без сомнения, Брызг) и плавная дуга, изображающая выпрыгивающего дельфина.

Арион, увидев, что его картину разгадали, весело щелкнул где-то в темноте.

Рисунок растаял. Лунные Блики, закончив свой ночной рассказ, стали по одному гасить свое сияние, растворяясь в темной воде...

Тишина стала еще глубже, еще полнее. Теперь в ней был только ровный шёпот прибоя и далекий крик ночной птицы.

— Знаешь, — тихо сказал Антон, глядя в звезды. — Кажется, я теперь знаю рецепт не только дневной, но и ночной радости.

— Какой? — прошептала уже засыпающая Лия.

— Щепотка лунного света, горсть тишины и целое море терпения, чтобы слушать.

На берегу, из тени прибрежных камней, выкатился один-единственный, полупрозрачный Лунный Блик. Он докатился до их ног, тихо звякнул, как последняя капля, и погас, оставив на песке легкое сияющее пятно...

Антон поднял сонную Лию на руки и понес ее к дому. Он знал, что теперь будет приходить сюда не только днем, но и ночью. Потому что ...