Тайное общество кактусовода

В уютном доме на тихой улице жила себе пенсионерка Валентина Ивановна. И была у неё заветная мечта, о которой не знал никто, даже её кот Мурзик: создать самый большой кактусовый сад во всём городе.

Однажды она принесла домой кактус невиданной доселе красоты — огромный, зелёный, с длинными и, что важно, очень колючими иголками. И поставила его на самое видное место — на подоконник в гостиной.

А напротив, через улицу, жила вторая пенсионерка, Мария Семёновна. Она была мастером народного анализа и главным редактором местной «телебашни» — сплетничала со всеми соседками.

Увидела Мария Семёновна у Валентины Ивановны новый кактус. И её мозг, привыкший всё раскладывать по полочкам, тут же выдал вердикт: —Ага… Значит, так… Ставит колючее растение прямо напротив моего окна. Это явно неспроста! Это наведение порчи! Сглаз! Чтобы у меня удача кололась, как эти иголки!

С тех пор жизнь Марии Семёновны обрела новый смысл. Она срочно повесила на своё окно зеркальце «для отражения негатива», завела чёрную кошку для противостояния и смотрела на кактус с подозрением. Она точно знала, что Валентина Ивановна ведёт с ней тайную метафизическую войну.

Валентина Ивановна же, абсолютно счастливая, поливала свой кактус и мечтала, как рядом с ним будет стоять следующий, ещё краше. Она и заметить не могла, что творится в голове у соседки.

Конфликт достиг пика, когда Мария Семёновна, защищаясь, купила себе кактус ещё больше! И поставила его напротив кактуса Валентины Ивановны, создав «колючий кордон».

Валентина Ивановна увидела это и… прослезилась от умиления. —Смотри, Мурзик! — прошептала она коту. — Мария Семёновна тоже любит кактусы! А я-то думала, она ворчит на мои цветы. Надо же, какая душевная женщина! Настоящий друг кактусов!

Её сердце растаяло. В порыве кактусовой солидарности она испекла шикарный яблочный пирог и пошла к соседке.

— Мария Семёновна! — радостно сказала она на пороге. — Я так рада, что вы присоединились к нашему кактусовому обществу! Давайте дружить садами!

Мария Семёновна, готовая к конфликту, застыла с открытым ртом, глядя на пирог и сияющее лицо соседки. Все её теории разбились о простую, искреннюю радость Валентины Ивановны.

Оказалось, они обе обожали кактусы. Обе боялись показаться странными. И обе придумали друг про друга целые романы, вместо того чтобы просто… поговорить.

Теперь их подоконники — это не поле битвы, а международный кактусовый фестиваль. А самое страшное оружие, которое они применяют друг к другу — это рецепты удобрений и чай с пирогами.

Мораль этой истории, поданная с юмором, но от этого не менее глубокая:

Часто мы сражаемся с монстрами, которых сами же и нарисовали на стене. Мы ведём сложные дипломатические переговоры в своей голове, в то время как другой человек просто мирно поливает цветы и ни о чём не подозревает.

Прежде чем объявить холодную войну из-за «колючего кактуса», возможно, стоит просто подойти с пирогом и спросить: «Эй, а что это у тебя за чудище на окне? О, и у меня такое же!»

Самое сильное колдовство против недопонимания — это не зеркальца, а ясность и прямота. И иногда — яблочный пирог.

Искренне ваш, писатель,который тоже иногда придумывает сюжеты за других людей. 😊

Она подошла к окну. Был мокрый дождливый день. Напротив ее окна рос старый крепкий клён. И Лика подумала, глядя на его бесчисленные ветви: «Вот. Дерево. Сколько их на планете? Миллиарды? И все одинаковые. Зачем этому конкретному дереву быть? Его форма, его изгибы… разве они кому-то важны?»

Мысль была горькой и обесценивающей. Она присела на табурет, чувствуя полную творческую опустошенность. Бессмысленность....

А на улице подул ветер. И Лика увидела, как тот самый клён зашевелился. Он ожил. Каждый его листочек, каждая веточка задвигались в своём уникальном ритме. Одни ветви качались плавно и величественно, другие — трепетно и мелко. На ее глазах создавался живой танец.... Танец одного-единственного дерева.
Она смотрела завороженно...

И её осенило ))

Она представила, что каждая душа, приходящая в этот мир, — это как бы новая, уникальная ветвь на гигантском Древе Жизни. Источник (или Бог, или Вселенная — неважно, как назвать) никогда не устаёт творить. Он не говорит: «У Меня уже есть триллион ветвей, хватит»....
Нет! Каждая следующая — желанна, неповторима и ценна самой своей уникальностью. Своим углом изгиба, своим узором коры, своим особым резонансом с ветром....

Жить — это и есть акт творения. И то, как именно она, Лика, видит этот день, пишет этот сюжет — этого ещё НИКОГДА не было. Именно такой комбинации чувств, зрения, опыта и руки, готовой это перенести на холст, не существовало во всей истории Мироздания.

Перестать творить потому, что «всё уже было» — это всё равно что сказать: «Зачем этому новорождённому ребёнку жить?
Ведь люди уже жили, любили, страдали и радовались. Миллиарды! Его опыт не важен».
Но это же абсурд.

Жизнь каждого человека — это уникальное, неповторимое произведение искусства, которое он создаёт ежесекундно своим выбором, своим взглядом, своей любовью.

Лика повернулась к холсту....
Её охватил не знакомый порыв вдохновения, а спокойное чувство глубокого, мирного права. Права быть ещё одной ветвью на великом Древе. Ещё одним голосом в хоре.

Она взяла кисть.... просто начала смешивать краску, чтобы поймать тот самый, сиюминутный, серо-голубой свет за окном.
Свой свет.
Свой угол зрения.

Она писала мелодию своих мыслей, свою тихую борьбу и своё прозрение...

Не стремясь создать шедевр для вечности....Не сравнивая себя с великими мастерами...
Она произносила свою маленькую и при этом единственную в своём роде ноту для Вселенной.

И в этот момент её нота, сливаясь с миллионами других, пела общую, бесконечную песню бытия. Без неё в песне не хватало бы именно её звука.